Это...больно? С одной стороны да. Непривычная теснота давила, хотя и была уже не такой, как в самом начале и Нерон вздрагивал от каждого своего неосторожного движения. А с другой стороны... обжигающая близость и тепло чужого, хрупкого тела словно заставили каждую клеточку жить своей отдельной жизнью, рождая гамму непередаваемых ощущений. В груди, разливалось что-то теплое, просто от того, что есть возможность видеть лицо Сами, пусть он и болезненно морщится, сводя губы в недовольно изогнутый зигзаг, закатывает глаза, стеная жалобно, даже с каким-то упреком. От этого разбойник внутренне передергивался, чувствуя себя самым настоящим идиотом. Хотелось ведь срывать с этих губ стоны наслаждения. Так что Адлер даже и дернуться не подумал, когда ладонь лекаря уперлась в его грудь, чуть отстраняя, а угрожающий взгляд серых глаз чуть ли не высверлил в башке разбойника лишнюю дырку. Виновато понурил голову и тут же легко вздрогнул от прикосновения холодных пальцев, чувствуя, как по спине начинают бегать стайки мелких мурашек.
Нерон
Голос... Спокойный и тихий, не преисполненный обычной шипящей злобы. Словно просит прижаться тесней, обнять, согреть, защитить. Странно… Нерон медленно провел пальцем по мягким губам лекаря, с которых вновь сорвалось его имя. И… нет, не боль. Разбойнику показалось, что от нахлынувшего ощущения вот-вот подогнуться руки, он крепко сжал зубы, сдержал глухой стон, уткнувшись лбом в острое плечо Сами. Вдохнул запах горячей кожи и провел влажную дорожку к шее, припав губами к пульсирующей жизненной жилке.
Все еще тесно… Но это уже совсем другое чувство. И каждое движение лекаря заставляет прокатываться ноющие волны внизу живота. А стон… Теперь он другой. В нем больше нет боли, только удовольствие, заставляющее разбойника начать медленное движение в Сами. Несколько неровных, осторожных толчков – пока еще неудачная попытка поймать нужный ритм. Но затем движения выравниваются, сливаясь с чужими, темп становится более ровным, уверенным. Нерон прижимается к лекарю грудью, целует теплые губы, шею, лицо, ключицы, временами не сдерживая глухого, тихого стона, ласкает разгоряченную кожу груди ладонями, легко проводя по бокам и бедрам. И все слушал свое имя, раз за разом выдыхаемое Сами.
Неро-о-он... Быстрее.
Он лишь улыбнулся, легко коснувшись губ лекаря своими, опуская ладони на его бедра, резко вошел до конца, делая ритм порывистым и быстрым.
- Мой...
Шепнул на ушко тихо, проводя по нему кончиком языка.
- Мой...
Провел ладонью по мягким волосам, изредка вплетая пальцы в белоснежные прядки и пропуская их между фалангов, словно расчесывая".
- Мой...
С жадностью впивается в припухшие губы, даря страстный, но в тоже время нежный поцелуй. И тут же разрывает его, приглушенно застонав, чуть откинув голову назад, от чего наиболее длинные светлые прядки скользят по лицу.
Таверна
Сообщений 61 страница 62 из 62
Поделиться612009-05-05 23:12:35
- Псинка xD
- Зарегистрирован: 2009-04-12
- Приглашений: 0
- Сообщений: 204
- Уважение: [+3/-0]
- Позитив: [+4/-0]
- Провел на форуме:
1 день 14 часов - Последний визит:
2009-05-25 23:55:15
Поделиться622009-05-09 05:33:41
- "Скукотища..."
- Зарегистрирован: 2009-04-14
- Приглашений: 0
- Сообщений: 163
- Уважение: [+5/-0]
- Позитив: [+3/-1]
- Пол: Мужской
- Возраст: 44 [1980-02-08]
- Провел на форуме:
2 дня 9 часов - Последний визит:
2009-07-08 01:58:35
Это было... дико. До тошнотворного ужаса, до невыносимой, подступающей к горлу комком опасности.
Опасности привыкнуть к широким ладоням, оглаживающим светлую кожу, привыкнуть к чувству наставничества, даже покровительства... Смешно, вот ей-богу!
Но белобрысую детинушку хотелось обнимать, гладить по голове, учить чему-то, защищать... Хотя по всем параметрам защищать надо было Сами. Пардон. Защищать таки надо было Нерона. От Сами.
Но об этом Манери подумает потом, а пока в его распоряжении находится чужое, сильное, привлекательное тело, он не будет отвлекаться на такие мелочи, как привязанность и любовь. Потому что... да, смешно.
Длинноволосый мужчина прикусывает губы Нерона, отдергивает лицо и стонет от наслаждения, смешанного с болью растянутых сфинктерных мышц, которые рефлекторно сжимаются, теснее обхватывая член рабойника.
- Если ты... - узкие пальцы отлавливают подбородок разбойника, чуть притягивают его голову к лицу Манери, чтобы не нужно было напрягать связки, выравнивая сбитое дыхание. - ... не поторопишься, то я потом трахну тебя. Тоже без смазки.
Сами облизал пересохшие губы и отпустил подбородок Нерона, прогибаясь в пояснице, чтобы еще чуть-чуть изменить угол "входа". Вот теперь-то он точно знал, что разбойник спал с мужчинами в первый раз. Убедился на своем горьком опыте, так сказать.
- Мой... - в ответ промычал что-то, уже забыв про нежданно-негаданный прилив нежности, нахлынувший на него пару минут назад. И улыбнулся, обнажая кромку зубов. "Нет, не твой. Это ты - мой..."
- Быстрее же, черт подери! - выругался, грязно, перемежая слова собственными стонами, двинулся, вжимаясь лопатками в колючее сено, повел бедрами... толкнулся, задавая более резкий и быстрый темп.
И почти сразу - застонал в голос, прогибаясь всем телом от накатившей сладкой, приторной, отдающей во рту вкусом крови, истомы.
Секс... нерешительно-требовательный, желанная разрядка измученного тела, и - ощущение заполненности, противоестественной, но такой необходимой. Толчок, еще и еще... все быстрее, сильнее, решительней.
И - крик, который так странно было слышать. Свой, но в то же время - чужой, нереально пошлый, несдержанный.
И по животу растеклось горячими мутноватыми каплями исторгнутое наслаждение, сильной пульсацией поднимаясь из живота - вверх, по всему телу.
- А-а-аргх... - Сами обессиленно откинулся назад, чувствуя, как крупная дрожь сотрясает его всего - от пальцев ног - до губ. Дышать - тяжело, словно под водой, а еще... больно. Словно продираясь сквозь толстые пласты жидкости, по каплям вбирая сквозь кожу кислород.
Спасибо. Кончил...
Сознание возвращалось нерешительно-робко. Сначала - мутным дыханием, потом - мелкой дрожью в кончиках пальцев и горячечной болью во всем теле. По-хо-о-оть...
Сладко.
Его не было. Ничего не было: мир создавался из рисованных гравюр, восстанавливаясь пазлами калейдоскопа, закидывая безупречно чистый лист мазками памяти. Найди себя. Очнись. И - проведи ладонью по спутанным белым волосам любовника, благодаря за ласку и тепло.
Чуть позже - когда окончательно рассеется посторгазменный туман перед глазами, сейчас тонкой пленкой застилающий взгляд.
Охеренно хорошо.
Отредактировано Сами Д`Манери (2009-05-09 05:49:15)
